Для приобретения романа "Колыбель Грез 2004-2005", целиком, присылайте свои запросы на этот адрес: salient@mail.primorye.ru

Пожалуйста, кому не жаль лишних купюр, вот номер счета предназначенного для развития творчества:

Web-money
4100170987636

Проект: Сонная Обитель 1997 - ?
Raison''d Etre:
(? fact hiding in early silent hill pre-homecoming inspiration ?).

Романтическая, таинственная и мистическая история города "Сонная Обитель", где судьбы потерявшихся по воле трагического выбора адской рулетки людей переплетаются из-за жребия вытянувшего призовое число против их желаний.
Жанр: Мистика, романтическая история,триллер. Автор: Константин Викторович Батранин.

Год создания: c 1997-ого - ( годы творчества 1997,2000''s ).

Сонная Обитель.
Новелла.
(отрывок)
Фотохудожник Эндрю Смит очень любил говорить о бесконтактных связях с другими обитателями города Портлэнд, торгового и делового центра штата Мэн. Возраст Эндрю, не шел ни в какой разрез с тем старцем, который ассоциировался при взгляде на его работы. Прожитые годы Эндрю, колебались в черте двадцати трех лет. Портовый город Портлэнд тот, что находится на границе с Канадой в штате Мэн, приходился основным источником вдохновения теологических и метафизических изысканий художника. Штат знаменит почитателям мифов Говарда Лавфкрафта и Стивена Кинга, а это означает любому уважающему себя, и свой труд уйму загадочного и недосказанного.
Интерес кузнеца своего дела поддерживал не только дух штата Мэн и находившегося неподалеку ни менее известного своими тайнами Род-Айлэнда, а одна очень интересная собеседница, у которой не было “лица”.
Персона со своей странной историей никуда ни вела, ни в сторону отношений, ни куда либо еще и каждый раз, когда таинственная незнакомка появлялась, художник успевал только рассмотреть черты ее лица. Можно сказать, что лицо странной особы не обличало того космического ужаса, что присутствовал вокруг известных близлежащих городов. Привычное романтическое настроение, навеянное атлантическим океаном, иногда сменялось тревогой. Новаторская метафизика сменялась театром теней, а девушка от этого не чуть не теряла привлекательности за счет своей загадочности и лишь подталкивала к действиям по отношению к ней. Но сильной активности и прыти не проявляла, что говорило о состоянии доли нейтральности к происходящему. Эндрю не понимал продолжительные бесконтактные связи с возможным аффектом и поэтому хотел как можно скорее освободиться от фотографирования окрестностей и приступить непосредственно к зависшей в его сознании мистически притягательной страннице.
Урбанистические пейзажи Портленда не предвещали ничего кроме стилистики мая-июня 2003-го года, а, т. е - лето и меланхолические депрессивные мысли. Мэн вообще известен только за счет известных авторов работавших в жанре приключенческой, таинственной, а где-то даже детективной истории и литературы. Оформитель фотографий через цифровой фотоаппарат с картой памяти и “картридером” в обход стандартной проявки в изолированном помещении предпочитал собирать материал в части “сонной обители” или как это называется “безмолвном холме” города. Так называются места стилизованные ни всегда приличными людьми, правда нужды в этом некоторые могут и не ощущать, под чувства более сносные людям объевшимися серостью и унылостью. Нуар в его чистой и неприкрытой форме в коридорах с гангстерами Чейза и Хемингуэя, пустых абстрактных улиц с фонарями светящим серым и подземки на манер той, что находилась на Берген стрит из фильма Эдриана Лайна “Лестницей Иакова”, кишащей монстрами ни всегда в обличии человека. Учитывая юный возраст Эндрю, жизненного опыта у фактического выпускника университета в пределах престижа Гарварда или какого-нибудь Кембриджа было не так уж и много. Трусость и недомолвки молодости не давали оставаться в таких двойственных местах как заброшенные места Портлэнда очень долго, и поэтому довольно таки успешный артист не мог добиться качества мейнстрима. Известность Эндрю, колебалась далеко за пределами штата Мэн, но не была объемной, в плане художественном особенно. Девушка, манившая Смита, тоже не имела понятия о возможном успехе в художественной среде за счет глубокого погружения в “артхаус”. Фотохудожник, образно выражаясь, стремился к качеству, и до полного погружения ему оставалось совсем немного. Возраст ключевая проблема и факт коренился в том, что прогресс есть динамика, а регресс топтание на месте и субъективность.
Пытка городским бытом ни всегда приводит к умозаключению, что плохое настроение вечно, если есть новые методологии, то почему бы и не воспользоваться предоставленным случаем схематизации и не повысить свой рейтинг еще выше. Жанр модных парней середины восьмидесятых давно уже устарел и если об этом не помнить, то стоять в ступоре еще какое то время и не прогрессировать в постмодернизме.
Художественный “ад” вот о чем мечтал и двигался к нему Эндрю Стивенс. Баланс и “круг успеха” вот в чем нужно находиться шептали мрачные углы, в которых обитал художник. Круг не обязательно может носить красный цвет.
Стивен Янг, - сосед и старший наставник кузнеца бихевиоризма иногда появлялся рядом с чем-то очень поведенческим и стимулирующим на создание артистических шедевров. Декадент и стильный “перфекционист” своим визитом подсказывал, не намекая на грубое подавление личностных пристрастий, что архаистический теологический взгляд не всегда способен конкурировать с относительно свежим стилистическим решением метафизики. Явный теолог Смит ни всегда оспаривал это предположение, поскольку знал, что метафизика развилась в результате расслоения философии на течения, но споров старался не избегать. Инфернальное естество бродило где-то поблизости и метафизик Янг, клонился к другому виду социализации близкой к Диснею. Но в отличии от догматизма Эндрю Смита это форма знания годилась куда более к личностной самости. “Оно” Смита могло остаться без собственного “я” чего опасались немногие его знакомые, входившие в родовые и ролевые обязанности. Соблюдение всего, чего можно было ждать, находясь в “курсе” социализации, позитивизма наверняка и добьется, но никогда чувств важнейшего стимула в “арт-деко” и не только. Американский бихевиоризм вещь относительно способная к конкуренции, но только когда девиация рядом. Эндрю Смит не любил конкурировать и не только из-за правил колледжей поддерживаемых малым и крупным бизнесом. Краткость не входила в круг его талантов, а неточная философия тянула к очень интересным находкам в мрачной “природе” города в обход въедливости точных подходов. Странная девица, интересовавшая Эндрю больше всего, тянула в неизведанные пучины страха неизведанного. Секреты, не боявшиеся намеков на период полового созревания и ухода от соблюдения вилки с розеткой, все чаще и чаще прорезались на улице Мартин, где таинственная незнакомка останавливалась тем самым, привлекая собой внимания. Юная особа всячески намекала на что-то”, а Смит восторгался и побаивался одновременно новым решениям в рок-музыке с явным намеком на позитивизм. Последнее появление девушки, вывело из себя оформителя обложек ко всяким стильным, но недостаточно популярным содержимым в плане художественности и он дал ей кличку “Этни”.
Обыденность все еще витала в воздухе, и Смит пообещал сам себе, что при следующей герменевтической встрече он сойдется с “тайной улицы Мартин” и условное прозвище “Этни” уйдет само собой из его памяти. Приступить к интеракции вот о чем задумывался пассажир мистического города Портлэнд
Воспоминания минувших дней весны и разгара лета выдвигали свои планы на счет меня. Мартин стрит, не единственное незабвенное видение, что оставалось у меня в памяти после всех минувших событий. Девушка ставшая своеобразным “мэскотом” т. е символом улицы стилизованной под средний род, оставила значительный след не меньше способный разрекламировать фасон и дизайн. Мэн популярен странными инцидентами и историями с привидениями и бешеной популярностью едва ли за счет торговли. Порт есть не только смысл к существованию, но и интересный сборник загадок. Зов долга отметить все примечательнейшие события за квартал и разобраться с ворохом проблем. Бумажная работа отходит на второй план, а действия на первый. Подготовительный период к грандиозным открытиям в неконкретных областях Портлэнда существенно расширили обзор Эндрю Смита. Туман стелился по улицам большого города в несколько раз превышающего населением и комфортом городов Западной Виржинии, Род-Айленда, Техаса и.т.д. Пассажир и несколько старомодный теолог современных “декаденствующих” событий изменял сам себе своему мировоззрению, погружаясь в метафизику.
Тень больших городов находившихся в рое техногенного урбанистического мира пала, на героя постмодернистской эпохи маня и лаская. Куда может привести современная тьма неизвестно, а Эндрю так близко к ней приблизился, что и не далеко до беды. Ликовать главному фотографу мажорного Портлэнда плана мешали бездумные дни и ночи, проведенные в окружении пустоты. Давящие стены однокомнатной квартиры расположенной в уютном квартале неподалеку от воды устраивали Смита одно время, но долгое отсутствие второй половины настраивали его на романтический лад, но вокруг было еще столько всего запутанного.
Женщины фактически не появлялись в жизни одинокого артиста за исключением тех, что приходили ему во сне и появлявшихся мистическим образом и также исчезавших в ореоле непознанных и случайных связей. Их было не так уж и много. Смит не считался грязным, он не любил затрагивать темы столь интимные и болезненные для хрупкой структуры творческой натуры. Имидж повесы не свойственен таким людям как Смит. Истинный эпатаж для фотографа, приблизившегося к элите андеграунда, крылся не в разврате, а в искренности фотомонтажа. Мрак и сопутствующие этому чувству последствия продолжали раскрывать тайны небытия чернейших улиц Мэна включающих в себе мрачных, но притягательных красавиц. Злые языки поговаривали, что на территории улицы Мартин был найден труп молодой студентки, любившей острые ощущения. С тех пор некоторые очевидцы могли видеть странные темные силуэты или ни что иное, как привидение той юной особы. Жуть, одним словом. Но вряд ли это касалось той самой таинственной “Этни”. Она была уж слишком реальной и эфира не источавшей.
Страшные истории подворотен Портлэнда, Огасты и Провиденса по соседству, являлись едва ли ни единственным кровавым аттракционом, завлекающим любопытных туристов. Вторая особенность этих мест была особенная интровертность и экстравертность. Закрытость проявлялась в особой привязанности к экстравагантному погружению в мифологию “безмолвных холмов”, а открытость в своеобразной свободе действий и этническому центризму. Эндрю Смит любитель популярного и не познанного Портлэнда города, а не острова где проходят состязания раллийные и иного типа, ощущал себя комфортно, но не без настороженности. Лето близилось к концу, а осень ожидалась не плодовитой на идеи и тиранией веющей. Слабоумие от отсутствия символизма и абстракционизма весенней свежести и сладких дрем.
Клад ценой в миллионы условных единиц таил в себе авантюрный и мистический материал для стильных фотографий. Обитель вредных слухов и впечатляющих творческого характера амбиций готовилась медленно, но верно сдать позиции золотой, но ни как трансляторы не обходящей осени. Стивен Янг, впечатляющий деятель киноискусства, рожденный в шестидесятые годы двадцатого столетия, кажется, это был тысяча девятьсот шестьдесят четвертый год от рождества христова, любил выносить мусор, вспоминая и рассказывая кому-нибудь из знакомых истории культового характера. Однажды Смита, наблюдая прекрасно выглядящую ауру портового города Портлэнд настигла та же участь что и случайных знакомых. Известный сценарист ростом под два метра, 6.2 фута – колеблется примерно в черте этой цифры его рост, остановил худощавого блондина с парой запачканных негативов в карманах потертых джинсах. Крепкого телосложения с классической бородой азиат, восточной наружности, манеры хип-хопа, трэша близкого к европейскому качественному чувствованию. Бейсбольная кепка с китайскими надписями, сероватая куртка до основания бедер какие-то затертые до дыр синие джинсы в стиле популярных рокеров конца девяностых и неудавшаяся до конца щетина. Сравнительно унылый вид компенсировался неплохим довольно таки настроением для туманного Портлэнда.
Стивен Янг выглядел довольно-таки бедным для успешного автора метафизических сценариев “Огня”, “Маятника” и.т.д. Смиту даже не хотелось его ограбить или еще что-то желаемого при виде успешного человека.
- Привет автор теолог, как поживаешь? – Вежливо спросил Стивен Янг, фактический светский лев местной сценарной элиты.
- Неплохо, неплохо, старший товарищ по цеху действия – ответил талантливый, но отнюдь не даровитый в этом сезоне фотохудожник.
- Карен снова мечтает о поездке в Огасту или Провиденс тот, что на Род-Айленде, моя жена без лишних слов намекает мне на это целыми днями и ночами.
- Включи ей какой-нибудь рэпперский хит из собственного репертуара, возможно, ей полегчает. – не без доли иронии ответил ищущий встречи с незнакомкой герой.
Возможно, музыка протеста и заинтересует женщину, потерявшую давным-давно свой актерский талант и снимающейся также как и муж в одной мыльной чепухе месяцами, а то и годами. Стивен никогда не затрагивал столь личные темы при сопляках подобных юному без профессиональной стажировки типу. Но последние прогулки ветерана киноиндустрии наталкивали на мысли сумбурного характера, включая небрежный депрессивный вид с уклоном в алкоголь. Особенно тема падения прослеживалась в последней встрече.
- Твоя жена осуществила запланированный план по расслаблению или нет?
- Нет и не собиралась, ее брат много лет не напоминал о себе, и после службы и практически до.
- Я многого не понимаю в “арт-деко” и схожих в бытности стилях но по-моему вам лучше стоит дождаться этой игры о ковбоях или второй части “Макс Пэйн”.
- Эти плакаты действительно подействовали на тебя, а ковбои что с них взять…
Мечтательный отрезок времени подходил к концу, и течение безмолвного настроения сменялась негодованием. Большая и влиятельная фигура Стивена напоминавшая тело Фрэнсиса Бэкона в рассвете эпохи эмпиризма стильно намекала об очередном погружении в ад. Расчлененные останки неизвестного и непознанного, дикие преобразовавшиеся в нечто пугающее твари и культ мистики и аутизма. Все это предлагал и предлагает странникам штат Мэн, Огаста и п